Наша страна совершенно не привыкла помогать людям, которые начинают жить с нуля.
Исполнилось 80 лет удивительному человеку — Лидии Графовой. Одна из известнейших советских и российских журналистов, правозащитница, лидер Форума переселенческих организаций, наша «мать Тереза», которая за последние почти 30 лет помогла вновь обрести родину вероятно тысячам наших соотечественников. Человеку, для характеристики жизни и трудов которого больше всего подходит старое доброе русское слово «подвижник».
Общий стаж работы Графовой в журналистике почти 60 лет. Этапы «большого пути» отражаются в только что вышедшем первом томе ее будущего трехтомника, книге, которую она весьма символично назвала «Путь к себе — это путь к другим».
В предисловии к другому ее сборнику, «В защиту понаехавших», председатель Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ)Михаил Федотов писал: «Помню экзотические репортажи Лидии Графовой на страницах „Комсомолки“: то она летала на Северный полюс, то опускалась в скафандре на дно Байкала… Невозможно было представить, что эта летающая за сенсациями журналистка „неизлечимо заболеет“, как она о себе говорит, тупиковой проблемой миграции. Целых 25 лет (четверть века!) Графова не просто пишет, но буквально живет внутри трагедии людей, вырванных с корнем из привычной почвы жизни и разнесенных ветром во все стороны света».
Сегодня, казалось бы, можно, наконец, успокоиться, пожить для себя. Но нет, это не для нее. Лидия Ивановна до сих пор в строю — пишет страстные, умные и честные статьи о мигрантах и переселенцах. Но главное, продолжает свою правозащитную миссию — ездит по регионам (не так давно, например, летала на Дальний Восток), выслушивает долгие рассказы о бедах тех, кто решил вернуться на историческую родину в Россию из стран ближнего и дальнего зарубежья, и к кому родина так и не повернулась лицом…
Но Графова не просто выслушивает их. Она идет с их бедами и просьбами к чиновникам в высоких кабинетах, прося не только помочь конкретным переселенцам, но и предлагая изменить что-то в самой системе их приема. Все это требует невероятных душевных, да и физических сил. Откуда она их берет и почему не может бросить свое общественное служение, о своем пути в журналистике и жизни, Лидия Графова рассказала обозревателю «Росбалта».
— Давайте с самого начала. Насколько я помню, вы родились в Крыму, там учились в школе?
— Да, совершенно верно. Закончила школу с золотой медалью. В 17 лет уехала в Москву и поступила без экзаменов на факультет журналистики МГУ… Впрочем, писать я начала еще раньше, в 8 классе средней школы в газете «Крымский комсомолец». Сегодня некоторые вспоминают, что те мои статьи уже тогда были интересными… Мой первый материал в «Комсомольской правде» (напечатанный, кстати, на первой полосе) был о том, как мои друзья из нашего симферопольского общества любителей астрономии (СОЛА), членом которого я была, сами построили в детском парке маленькую обсерваторию с серебряными куполами. Он так и назывался — «Серебряные купола». После этого меня сразу взяли в штат газеты, в отдел репортажей.
— Людям старшего поколения ваше имя известно еще с советских времен, но еще более широкую известность вы приобрели после 1990 года, когда взялись за тему миграции и соотечественников… А что было до этого?
— Я работаю в прессе 58 лет. Начала с «Комсомольской правды». Это был самый светлый период моей работы в журналистике. «Комсомолка» тогда была доброй и, кстати, очень боевой газетой. Когда я стала готовить к печати свой нынешний сборник (в чем мне очень помогли мои помощники, поскольку приходилось сканировать множество моих статей из старых газет, потом переводить все это в Word), я поняла, что для меня этот сборник, во-первых, отчет перед собой и богом. Это в какой-то мере ответ на вопрос, зачем я жила на свете. Просмотрев сотни статей, напечатанных потом и в других изданиях, в которых я работала, я поняла, что уместить их в одну книгу невозможно. Поэтому сейчас готовятся еще два моих сборника, где будут статьи, написанные в то время, когда я работала в «Литературной газете» (25 лет стажа), и третий сборник, посвященный моей работе на ниве миграции, на которой я тружусь уже 28 лет. За это время я много печаталась в «Российской газете», а наиболее острые статьи отдаю в «Новую» и в «Московский комсомолец».
— О чем вы писали тогда, в первые годы своей профессиональной карьеры, в «Комсомолке»?
— Это было начало 60-х, время «Оттепели». «Комсомольская правда» того времени вообще много дала российской журналистике. Я тогда много ездила по гулаговским местам, в командировки в Норильск, Магадан, на Соловки. Делала разные репортажи, а потом стала писать о человеческих коллизиях и уже тогда пыталась добиваться чего-то невозможного. Иногда приходилось бороться за что-то или кого-то в течение многих лет. Таким был, скажем, случай, о котором я написала в статье «Летучий голландец». Речь там шла о Гуго Петерсе, «втором Маресьеве» того времени, человеке, потерявшем в юности ногу, но добившемся, в том числе, и с моей помощью, права быть летчиком.
Уже тогда, работая в «Комсомолке», я обнаружила в себе задатки какой-то «упертости» в стремлении помочь тому, кому плохо. Там я, например, занималась судьбой молодых инвалидов, добивалась невозможного, и вообще старалась сделать журналистику, свое перо, если угодно, оружием за права человека.
После бакинских погромов армян в 1989 году, когда в Россию впервые хлынул поток беженцев, я увидела, что это совершенно бесправные люди, что наша страна совершенно не привыкла, не способна помогать людям, которые начинают жить с нуля. Мы ведь до этого привыкли, что диссиденты правдами и неправдами бежали из СССР, а тут люди побежали к нам…
А когда уже в 2002 году был принят нынешний закон о гражданстве России, начались страдания наших недавних соотечественников, которые стремились получить российский паспорт. От того, что происходит сейчас благодаря нашему репрессивному миграционному законодательству, у меня возникло ощущение, что это, хоть и в смазанном виде, повторение репрессий сталинских времен.
А как еще можно назвать ситуацию, когда русские люди, приехавшие из какой-нибудь бывшей союзной республики, уже по 20-25 лет живут в России, не имея возможности получить гражданство и не имея здесь никаких прав? Я почувствовала, что должна каким-то образом принять участие в их судьбе, помогать им.
— Вы пишете по теме миграции и наших соотечественников уже около 30 лет. Помимо этого лично помогаете, спасаете людей. Знаю, что бывало и такое, что некоторые из мигрантов даже подолгу жили у вас дома. Откуда у вас силы на все это?
— Наверное, бог дает, потому что за это время было очень много неудач и биения лбом о железные стены. Но при этом кого-то все-таки спасаешь, кому-то удается помочь. К счастью, наша профессия дает возможность это делать. Но помогая статьей одному, ты помогаешь многим, потому что какое-то эхо от этих случаев разносится и чуть-чуть кому-то незнакомому помогает. Я уже не раз говорила, что на нашу свободу слова чиновники нередко отвечают нам «свободой слуха». Но я пытаюсь личным примером доказать, что строчками все-таки что-то можно изменить в жизни. Это главное. Для этого я живу на свете.
С другой стороны, вот смотрите. В 2016 году власть вроде бы второй раз наступила на те же грабли после 2002 года, передав трудовую миграцию и переселение соотечественников в ведение МВД. Однако во главе Главного управления МВД России по вопросам миграции (ГУВМ) стоит человек с «правозащитным геном» — генерал полиции Ольга Кириллова. Буквально в первую неделю после своего назначения, она нашла время, чтобы прийти к нам на заседание СПЧ, приуроченное к 20-летию деятельности Форума переселенческих организаций, поздравить его ветеранов и сказать, что нуждается в помощи правозащитников. Тогда же, кстати, были приняты первые рекомендации СПЧ по законодательству, касающемуся переселения соотечественников. Так вот человеческое лицо полицейского ведомства — это тоже то, что тоже дает мне силы…
— За то время, что вы занимаетесь вопросами миграции и переселения соотечественников вы стали, вероятно, одним из главных экспертов по этой теме, поэтому мой следующий вопрос к вам именно, как к специалисту. Что, на ваш взгляд, нужно сделать в этой области, чтобы изменить здесь ситуацию к лучшему?
— На мой взгляд, законодательство РФ о гражданстве должно иметь репатриационный характер. То есть, его доминантой должен стать прием людей. Это не просто гуманный акт, но и выгода для России. Мы до сих пор самая большая страна в мире по территории, чего не скажешь о численности ее населения. Надо понять, что судьба России зависит от того, как много людей ее населяет. Дальний Восток, где в советские годы жило восемь миллионов человек, сегодня потерял из них два миллиона, и бегство людей оттуда не прекращается. Но даже приезжающие в такую даль наши соотечественники из СНГ, часто получают отказ, становясь там нелегалами поневоле. Самое страшное, что сделала Россия по отношению к соотечественникам, это то, что, как метрополия распавшейся империи, она приняла закон, по которому ее дети, возвращающиеся на родину, были превращены в де-юре «иностранцев». «Русский иностранец» в России — это какая-то абракадабра.
Что касается трудовой миграции, то я не разделяю ее и тему переселения соотечественников. Для меня это одно и то же явление, имеющее разные стороны. Конечно, те мигранты, которые к нам сегодня едут, уже внуки наших бывших советских сограждан, но нам очень повезло, что они еще к нам стремятся, хотя к ним здесь агрессивное, нечеловеческое отношение. Трудовая миграция и репатриация в современной России — это сообщающиеся сосуды. Если трудовому мигранту создать человеческие условия, он привезет семью, детей, и у нас прибавятся новые постоянные жители страны.
Правда, миграция, стала клондайком для коррупционеров, и в этом я вижу катастрофу для России. Однако сейчас есть отток населения не только с Дальнего Востока в европейскую часть страны, но и огромный отток, тех, кто страну покидает. Но я люблю Россию, не представляю себе жизни вне ее, хотя побывала во многих странах мира, и верю, что Россия скоро опомнится и поймет, что надо радоваться тому, что к нам все еще едут соотечественники, а не ставить им палки в колеса на каждом шагу.
— Вы думаете, что в обозримом будущем изменение нашего государства в человеческую сторону возможно?
— Это очень долгий путь. Мы еще долго будем смотреть на каждого приезжего как на врага или потенциального террориста. Для того чтобы стать лучше, надо начать относиться к человеку как к главной ценности, и, простите, любить эту страну, а не свой карман.
Беседовал Александр Желенин
Источник: